Кровати двуспальные, односпальные, скамьи и кушетки.

Встал поутру, умылся, привел себя в порядок -
и сразу же приведи в порядок свою планету.
Антуан де Сент Экзюпери

Жила-была Кровать Двуспальная. Занятий у той кровати было не много. Знай себе стой да жди вечера, пока существо на двух ногах не придет почивать. А так дел больше то и не было.
Кровати Двуспальной выделена была большая комната. Настолько большая, что, если бы ее оттуда убрать, то вполне можно было бы поле для гольфа организовать. Но… кровать в почете была да холилась, да лелеялась, да посторонним на глаза не показывалась. Поверье бытовало, что тот, кому спать на кровати не положено, видеть ее не может, иначе кара небес кроватных обрушится.
Избранному двуногому позволительно было спать. То есть лечь вечером, всю ночь ворочаться, от заката до рассвета мучать ее, а с утра уйти по своим делам. И Кровать позволяла ему все это делать. Почему? Да потому что в порядке содержал ее Избранный! Он ее застилал, белье требовал всегда свежее, отутюженное, пахнущее весной и солнцем. И Кровати это все очень нравилось: источать чарующий аромат, украшать собою недюжинный зал и быть настоящей королевой.
Правда, не единственной. По соседним комнатам другие Кровати Двуспальные стояли. И такие же собою прекрасные. Просто их Величества Совершенства.
И вот однажды появился Неряха. Приняли его совершенно случайно в Избранные. Уж больно любезен да учтив. А как Кровать увидела утренние безобразия, так сразу крик такой на весь дворец поднялся, что оружие стражников в момент с жутким лязгом на пол упало. Неряха, оказывается, кровать двуспальную не застилал, и вообще на нее внимания никакого не обращал, уважения не воздавал. Равнодушен был донельзя. Прямо как к мебели какой-то.
Совет Кровати созвали да решать начали, что же делать? Их, таких холеных, изнеженных, местами даже балованных, какой-то заезжий Неряха – презирает! Надо его проучить. Да только как?
Вынес совет вердикт: на-ка-зать! И устроила капризная Кровать, привыкшая к заботе, вальпургиеву ночь Неряхе. Не успел он лечь – как тут же что-то впиваться в кожу начало, и зуд такой пошел, что глаз не сомкнул Неряха за все восемь часов. Понятливый оказался… Утром, только проснувшись, решил извинения попросить: потребовал шелковые простыни да покрывала шерстяные со сказочными узорами.
Прощения у Кровати Двуспальной вымолил Неряха. Да и неряхой быть перестал. И вскоре убедился Избранный, что ухаживать за вещами полезно: они же почти живые.